– Я готов! – Доминик закинул на плечо рюкзак и с сияющим лицом повернулся к Эшессу. – Пошли?

– Я же на фланоцикле, – вспомнил заламин. – У меня нет второго костюма.

– Вас подбросят на шаттле, куда скажете, – сухо заметил командор.

– До атмола Скуки. Там у меня пришвартован корабль.

– Куда ты потом, асше?

– Вернусь в столицу. Но прежде, – Эшесс посмотрел на Доминика, – заброшу его к Зерассу, пока что.

– Ох, напрасно я это позволил, – услышала Женя бормотание капитана, когда они выходили из каюты…

За дверью дежурила Морголина. Она так и не ушла к себе, не убоявшись и Боба. А чуть завидев принца-заламина, приняла непринуждённую позу и сделала отстранённый вид.

«Ну, как угодно», – каверзно подумала Женька и переместилась поближе к Эшессу.

– Асше, – зашептала она. – А куда вы дели ритуальные клинки?

Он наклонился к ней и тоже прошептал, заговорщицки улыбаясь:

– Замуровал в стену Храма, следуя обычаям.

Наконец-то! Наконец-то, нашёлся экземпляр, способный обдурить самого джамрану.

Радость от этого открытия так явственно отобразилась у неё на лице, что Морри поджала губы и чувственно продефилировала в свою каюту, мимо изумлённого заламина. Тот абсолютно не понимал смысла её затейливых ухищрений и ужимок.

«Вот теперь точно побежала за геномометром», – озадачилась Евгения.

На мостик следовало линять срочно. Но она просто не могла не проводить Эшесса и Доминика. Когда они прощались в транспортном, на миг сжалось сердце.

– Атмолат! Асше, помните, – сказал заламин-наггир. – И берегите себя.

– Ты тоже…

И больше ничего, ни слова, лишь улыбки на прощанье. Как будто расставались они только до завтра…

Едва шаттл покинул ангар, Талех направился к лифту.

– Я с тобой! – спохватилась Женя.

– На мостик?

– Ага! Вдруг вспомнила, что у меня срочные дела на мостике.

– Надо же, – он приподнял брови. – На мостике? Тогда поторопись.

Однако Женькины мечты рассыпались в прах. На выходе из лифта её, нетерпеливо постукивая каблучком, поджидала Морголина, с геномометром.

– Ещё не вечер! – бурно запротестовала Женька.

– Время суток здесь не обсуждается, – злорадно ответила опекунша, ликующе поглядывая на Талеха. – Мы на корабле.

Но Женьке и в этот раз повезло – Морри так и ушла неудовлетворённой.

– Как ты считаешь, Талех? – спросила Ева, когда Морголина отошла подальше. – Мне кажется, или по Морри грустит адзифират?

– Думаю, по тебе плачет внеплановое ночное дежурство, – рассмеялся он. – На пару со мной.

На следующий день звездолёты состыковались, замаскировались и подошли к воротам.

– Экстренная расстыковка! – приказал капитан. – Снять маскировку!

Офицеры с инженерами недоумённо переглянулись, но выполнили приказ, а Гэбриэла уже предупредили.

– Нас заметили, капитан!

– Отлично! Полный вперёд! Первая импульсная!

– Вот так эскорт! – воскликнул Борек, поглядывая на мониторы.

Сейчас, он сидел в кресле пилота, поскольку нужно было не маневрировать, а удирать.

– Оторвались!

Разверзнутая Пасть Тигра и корабли наггеваров остались далеко позади.

– Пли! – скомандовал капитан.

Сплошная пелена туманности заполонила весь задний обзор. Выпущенные залпом контейнеры взорвались, выстреливая маслянистыми пятнами и хищно устремились прямиком к пространству ворот, на лету сливаясь и заделывая брешь в Шкуре Тигра. Наггеварские ящерицы, не успевшие отойти, угодили в ловушку и завязли, точно мушки в смоле… Радужная плёнка, стремительно разрастаясь, затянула Пасть мерцающим полотном. Заткалась оранжевым узором и полностью скрылась под оболочкой Тигра, образовав новую границу. И всё это в полнейшей тишине…

– Дали Тигру в морду! – первым возрадовался Борек. – Заткнули ему пасть!

– А мне его жалко, – тихонько вздохнула Женька.

– Запускайте спутники. И проследите, чтобы они внедрились в оболочку.

На этом эпопея побега не завершилась. Спрут-зонд поджидал их за скоплением обломков не до взорванного корабельного мусора. Он неотвратимо преследовал звездолёты, резво сокращая расстояние через каждый навигационный перегон. Спрут двигался, проворно шевеля щупальцами, сжимаясь и пружиня, и разрастался по мере приближения. До немыслимых размеров… Таких, что мог запросто проглотить оба корабля, астероид в придачу и не поморщиться…

Талех разгадал его стратегию и связался с Гэбриэлом.

– Камилла с медальоном у вас на борту, – ответствовал тот. – Летите вперёд, устанавливайте буй, а мы его задержим.

– Задержать мало, – возразил Лео, заходя в рубку Зверя. – Надо остановить.

– Попробуем перекрёстным лучом, – подхватил Талех.

– Не получится, – Шердан-Гилех указал на экран. – Видите? Вокруг него светящийся ореол. В нём он, как в броне. Лучи против него бесполезны. Это самообучающийся зонд и принял меры. Времени у него было предостаточно.

– Значит, и торпеды не помогут, – задумчиво произнёс капитан. – Что ж…

– Мы готовы, – кивнул Лео-Дин-А-Саро.

– А мы поддержим вас.

– Нет, Талех Киэрен А-Джаммар, – улыбнулся воин. – Не вмешивайтесь. Это наша битва.

Около сотни биотрансформеров вылетели из шлюзов Зверя и устремились навстречу давнишнему врагу. Спрут замер, сканируя противника. Одновременно разыскал в ячейках собственной памяти информацию о прошлом столкновении и приготовился к зондированию. При этом зонд растопырил щупальца, оставаясь неподвижным, лишь громадные присоски колыхались на концах… Ряды блестящих игл выстроились перед врагом, готовые в любой момент вонзиться в разбухший корпус. Асаро ждали команды. И когда Рэпсид со Зверем отдалились от них, Лео-Дин запел…

Воины подхватили мелодию. От сверхзвуковых колебаний, рождающих сингулярную волну, все, кто находился на кораблях, покрылись гусиной кожей, даже волоски у землян встали дыбом. Тело зонда скукожилось и раздалось вновь, как огромный кузнечный мех, и завибрировало быстрее и мощнее. Спрут заметался, сотрясаясь всем корпусом, и прицельно хлеща щупальцами по кораблям асаро. Биотрансформеры маневрировали, увёртывались и уходили от ударов, словно дразня его; не подпуская близко и не прекращая пение…

Планет поблизости не было. Лео-Дин рискнул и послал мысленную команду воинам, чтобы готовились и постепенно окружали…

Сияние охватило спрута. Тело неимоверно раздулось и пульсировало. И тогда вонзилась первая игла биотрансформера, резко выдернулась и увернулась от прыткого щупальца… Вторая игла, третья, четвёртая… Полсотни игл! Враг завертелся на месте и серо-белый туман заструился из рваных отверстий. Спруту всё же удалось зацепить несколько биотрансформеров, они потеряли управление и завертелись штопором…

Спрут зарастил раны, вновь растопырил щупальца и раскрыл тёмное нутро, обрамлённое острыми зубьями капкана. Вобрал в себя пространство, закручивая чернильную воронку. Потерявших управление асаро чуть не затянуло туда. Им на помощь ринулись товарищи, подхватив, удержав отростками, и не давая пропасть.

Лео понял – ничего другого не остаётся и трансформировался, не прекращая петь ни на секунду. Асаро держали строй и выводили мелодию, вторя своему командиру. Последние стропы биотрансформера втянулись. Воин беззащитно завис перед спрутом, заглянул в чернеющее нутро, словно в омут вечности и взял самую высокую ноту в своей недолгой жизни…

Лео-Дин-А-Саро вспыхнул, как ярчайшая звезда, заливая серебряным светом космос, так что экраны почти ослепли, и остальные воины дотянули песню, создавая вихрь сингулярности – серебристо-сиреневые обручи беспорядочной спирали.

Кривизна пространства и времени в заданной точке… Именно то, что асаро вызывали единственный раз в жизни, перед лицом великой опасности, чтобы выполнить долг, спасти и сгинуть в небытие…

Сингулярность разрасталась, поглотив асаро, Спрута и часть космоса. Подобралась совсем близко к Рэпсиду и Зверю, докатившись серебряным отголоском… Пространство в эпицентре вывернулось наизнанку, покидая видимые пределы. Спираль блеснула в последний раз, сужаясь и протыкая ткань вселенной, словно гигантская игла. И рассыпалась по краям разноцветными искрами. Оставив черноту переливаться в отблесках далёкой оранжевой галактики – Тигра, готового к прыжку…