— Вам и это известно? — Перенасыщение информацией за время нашего разговора напрочь лишило меня способности удивляться. Вопрос был задан в пространство исключительно для проформы.

— Всевышнему известно все! — не смутившись, продолжала настоятельница. — Нам же, как особо приближенным к нему, известно далеко не все, но многое. Но это не тот вопрос, который должен тебя сейчас волновать. Слушай дальше, я не закончила. Украв осколки кристалла, ты, конечно, не лишишь магов их природной силы. Но, во-первых, остановишь войну еще до ее начала. А во-вторых, что тоже немаловажно, сможешь сама этой силой воспользоваться. После этого тебе не только маги с министрами, но и собственный муж будет не страшен.

— Бывший муж, — уже привычно поправила я. — Но я его не боюсь!

— Боишься или нет, но в данный момент ты все равно вынуждена подчиняться его правилам. Не так ли? А теперь представь, что будет, если твоя сила не только вернется, но и превзойдет силу мужа?

— Что будет? — Я задумчиво уставилась в потолок. — Хотя бы то, что он больше не сможет мне запрещать видеться с сыном.

— По-моему, одного этого уже более чем достаточно. Но ты также сделаешь еще одну немаловажную вещь — предотвратишь свержение своего правителя! Думаю, после такого поступка он простит тебя и забудет о разводе, словно о страшном сне.

— Простит?! — Ненавистное слово подействовало на меня словно красная тряпка на быка. Я вновь подскочила со злополучной тумбочки. Мебель покачнулась и отомстила за неучтивое обращение, на сей раз грохнувшись на мою ногу, но в запале я этого даже не заметила. — Да после его предательства это я тысячу раз подумаю, прощать его или нет! И кстати, — возмущение вновь разбудило мои подозрения, — откуда мне знать, что ваши слова — правда?

— Во-первых, мне нет смысла лгать, — пожала плечами настоятельница. — Во-вторых, новая метла всегда метет по-новому, а мне бы не хотелось перемен. Здесь в монастыре существует давным-давно устоявшийся уклад жизни, свои правила и своя атмосфера. А реформы, которые так любит проводить новоиспеченная власть, способны все это уничтожить. Ну и, в-третьих, ты сама будешь воровать кристаллы. А когда совместишь осколки, получишь доказательства в виде вернувшейся магической силы.

— И как же я найду этих магов?

Собеседница потупила взор и задумчиво пожевала губами. Затем вновь посмотрела на меня с прежним воодушевлением:

— Один из магов уже прибыл в город. И со дня на день мне должны сообщить адрес, где он остановился. Добыв первый осколок, ты сможешь найти и другие. В крайнем случае добьешься признания от мага. Наверняка у тебя имеются свои способы добывания информации.

Я деликатно промолчала, решив не расстраивать монахиню сообщением о том, что с потерей магической силы мои многочисленные способы и умения резко потеряли в своей численности, и поспешно перевела разговор в более важное русло:

— Если вы знаете о заговоре и даже имеете доказательства в лице приехавшего мага, почему же сами не пришли с докладом к Талейну?

Настоятельница тяжело вздохнула и посмотрела на меня несколько растерянно.

— Клянусь Всевышним, я собиралась, хотя в успех этой затеи особо не верила. Но, к счастью, теперь представился более надежный случай в твоем лице.

— Почему надежный?

— Потому что ты добудешь факты, а я пришла бы с донесением на словах. Во-первых, я еще не знаю, где остановился маг. Во-вторых, в любом случае маг не агнец, его на веревочке во дворец не приведешь. Не исключено, что его величество не стал бы разбираться в подковерных интригах и поверил тем, кого дольше знает, а именно, своим министрам и советникам. И даже если бы поверил мне, полагаю, что маги держат между собой связь, и они успели бы мобилизовать свои силы по первому же сигналу любого из министров. Развязалась бы война. Ты же сумеешь все сделать без лишнего шума и ненужных жертв. Так что, — монахиня позволила себе мимолетную улыбку, — я считаю, что тебя нам послал сам Всевышний!

— Что-то больно дорогой ценой мне это послание досталось! — не удержавшись, съязвила я.

— Пути Всевышнего неисповедимы! — Собеседница порывисто перекрестилась. — К тому же в твоем случае все потерянное еще можно вернуть. Непоправима одна лишь смерть, хотя и это утверждение спорно.

— И когда я смогу приступить к осуществлению плана? — Я старательно удерживала маску равнодушия на лице, хотя внутренне вся дрожала от нахлынувшей радости — несмотря на неприятный и даже опасный повод, меня вновь ждала свобода. Пусть даже временная. Представляю себе лицо Талейна, когда он узнает, что после всего случившегося я согласилась спасти его жизнь!

— Полагаю, сегодня тебе нужно отоспаться после тяжелого дня, а завтра, после вечерней трапезы, я надеюсь, адрес будет уже в моем распоряжении, — несколько остудила мой пыл настоятельница. — Я тут же принесу его. А сейчас отдыхай. Доброй ночи! Да хранит тебя Всевышний!

Она встала и пошла к двери, унося с собой поднос. Когда уже переступила порог, я решилась ее окликнуть:

— Мать Лавиния!

— Да? — Настоятельница с готовностью обернулась.

— Почему кровать такая короткая? — Я кивнула на недоразумение у стены. — Здесь же можно спать только сидя!

— Верно! — Тонкие губы вновь тронула мимолетная улыбка. — Глубокий сон — происки дьявола, он мешает истинно верующему сразу после пробуждения начать осознанное чтение молитвы и осенить себя крестным знамением. Поэтому мы предпочитаем спать сидя, чтобы быть всегда наготове. Ибо ночью человек особенно беззащитен, потому как мрак скрывает бесов. И защититься от них нам помогают молитва и крестное знамение. Не волнуйся, ты привыкнешь!

Она ушла, а я еще несколько минут сверлила взглядом дверь, размышляя над ее словами. Разумеется, я не имею ничего против молитвы и крестного знамения. Но с другой стороны, если мрак так опасен, не проще ли оставлять на ночь в келье факел или масляный светильник и тем самым позволять людям спокойно высыпаться по ночам? Известно же, что полудрема вместо полноценного сна крайне вредна для здоровья.

Кстати, насчет мрака. Я обожаю ночь! Она — моя союзница, моя подельница, мое прикрытие, моя свобода. И я как раз одна из тех, кого скрывает мрак. Может, стоит объяснить это настоятельнице и в качестве исключения потребовать нормальную кровать?

ГЛАВА 6

Утро выдалось сложным. Сначала большую часть ночи я пыталась максимально удобно устроиться на кровати, что оказалось практически невозможным. Потом в процессе возни напрочь лишилась сна и, пристроив под спину подушку, просидела некоторое время в невеселых раздумьях, переосмысливая разговор с настоятельницей.

Выводы были неутешительными и откровенно пессимистическими: против магии ловкости рук и гибкости ума категорически мало. К тому же если магам станет известно, что я тоже была за Гранью, причем последний раз по доброй воле, поддавшись душевному порыву и желанию вытащить с того света друга, то и мне несдобровать — пока не прибьют, не успокоятся. И к Талейну с такими новостями соваться опасно: во-первых, он не захочет меня видеть, во-вторых, если и увидит — не послушает, в-третьих, если и услышит — не поверит. Скажет: плету интриги во имя мести. Переубедить будет невозможно. Лишь вызову жалость и новые издевательские эпитеты в свой адрес.

Ближе к утру, уставшая и расстроенная, я смогла наконец забыться подобием сна, но едва сомкнула глаза, как была бесцеремонно вырвана из желанного состояния покоя чьим-то нетерпеливым шепотом.

— Сестра, вставай к заутрене! Быстро вставай!

С трудом разлепив глаза, я с недоумением воззрилась на незнакомую монахиню, которая для верности еще и трясла меня за плечо. Круглое лицо с наливными щеками ничуть не смягчало сурового выражения, пухлые губы непрерывно двигались: