Разумеется, и я отлично понимала правоту тизарра. Но обида требовала взять реванш.

— Допустим, — важно кивнула я, — но должна огорчить тебя повторно. У меня заказ на этот перстень, поэтому я тебя не отпущу до тех пор, пока не заберу его.

— О, не волнуйс-ся! — притворно-ласково протянул тизарр. — Я, точнее, даже не я, а некий Кьяр, ос-свобождаю тебя от выполнения заказа. Пос-скольку перс-стень нах-ходитс-ся у меня, думаю, в Тупиковом переулке нам с-с тобой вс-стречатьс-ся уже не обязательно.

— Так это был ты?! — потрясенно воскликнула я, и вдруг почувствовала себя оскорбленной и загнанной в ловушку. Всевышний, сколько интриг!

— Не узнала? — В голосе Таная послышалось самодовольство. — Я чес-стно с-старалс-ся! Даже голос-с изменил.

Я вздохнула. Чувствовать себя круглой дурой удовольствие, конечно, малоприятное, но ничего другого не остается. Особенно если учесть тот факт, что я действительно ничего не понимаю!

— Но как? — наплевав на уязвленную гордость, я требовательно уставилась на тизарра. — Как ты попал сюда? Как оказался во дворце? Танай, ты даже внешность сменил! Как тебе все это удалось?

— У вас-с говорят: «Много будеш-шь знать — с-скоро с-сос-стариш-шьс-ся». Но так и быть, с-скажу! Дорогу в ваш-ш мир найти нес-сложно. Какими бы прочными ни казалис-сь горы, они не являютс-ся цельным кус-ском камня и имеют внутри множес-ство разломов. В с-своей змеиной ипос-стас-си я пробрался легко и быс-стро. Оказавш-шись на поверх-хнос-сти, приш-шел в деревню, а пос-скольку был голоден, заглотил первое попавш-шееся на пути с-сущ-щес-ство. Оно было мелкого размера, но очень громкое, и звали его Тузик. Прибежала какая-то женщ-щина и увидела меня в траве. Я тогда подумал, что придетс-ся загипнотизировать ее, но она вдруг брос-сила мне кос-сть и назвала этим с-смеш-шным именем. В общ-щем, ес-сли кратко, в ваш-шем мире открылас-сь ещ-ще одна моя с-спос-собнос-сть с-становитьс-ся тем, кого я ем.

Меня передернуло. Сразу вспомнились события минувших дней, когда я с девственно чистой памятью очнулась в пещере, лежащая в странной каменной чаше, служившей тизаррам своеобразным хранилищем. Первым словом, услышанным от загадочного народа, было многообещающее: «Съедим!» Что ж, додумать последовательность событий, случившихся с Танаем, не составляет особого труда. Как мерзко! И как жестоко!

— Получается, ты съел несчастного мальчишку-повара, чтобы стать похожим на него? — заранее зная ответ, глухо уточнила я.

— Не пох-хожим, — качнул головой тизарр. — Чтобы с-стать им с-самим. Внеш-шне никакого отличия, но разум мой с-собс-ственный. Вс-се равно что с-сменить кожу. Вынужден тебя огорчить, я с-съел не только мальчиш-шку, но и ещ-ще около дес-сятка человек, когда с-собирал с-сведения об артеф-фактах-х.

«Гад! Ненасытный ползучий гад!» — с тоской подумала я. А вслух спросила:

— Теперь попытаешься съесть меня?

Танай вдруг улыбнулся без всяких гримас.

— Не волнуйс-ся, даже не буду пытатьс-ся. Ты едва не с-стала моей дайной. И на тебя не дейс-ствует гипноз.

— И сколько времени ты можешь проходить в одном чужом теле? — не унималось мое любопытство.

— Долго, лучш-ше не с-спраш-шивай. Менял лиш-шь по необх-ходимос-сти.

— А зачем ты сегодня принял свой настоящий облик? В смысле почему не остался в теле повара?

— Потратил с-слиш-шком много с-сил на внуш-шение с-смерти. Четыре человека для меня одного оказалос-сь много. Пришлос-сь ос-ставить тело. Ты зах-ходила в комнату к повару?

— Нет. — Я качнула головой. — Сразу переместилась в кухню.

— Ладно, кто-нибудь другой зайдет. Ис-спугаетс-ся! — Тизарр затрясся от беззвучного смеха.

— Ты и во дворце кого-нибудь съел? — вдруг пришла в мою голову шальная мысль наряду с другой: двинуть кулаком Танаю в зубы, чтобы подавился собственным ядом.

— Не волнуйс-ся, в твоем жилищ-ще я никого не тронул, — мгновенно посерьезнел собеседник. — Я убиваю только по необх-ходимос-сти, а не ради развлечения. Моей целью была только ты.

Подумать только, какая честь!

— Если я была твоей целью, зачем ты тронул Зарайну? — без особой надежды на ответ спросила я.

— Мне показалос-сь это забавным, — неожиданно ответил тизарр. — Только предс-ставь: одна с-сес-стра убивает другую практичес-ски с-собс-ственными руками! Какая боль! Какая трагедия! Очень пох-хоже на то, что я ис-спытал, когда рас-сстроилас-сь наш-ша брачная церемония.

Я пристально вгляделась в раскосые глаза с вертикальными зрачками. А ведь правду говорит, зараза! Никакого раскаяния нет и в помине.

— К тому же у меня появилас-сь отличная возможнос-сть проверить на деле с-силу перс-стня, — вдохновенно продолжал тизарр. — Нужно было лиш-шь с-свес-сти вас-с обеих-х в нужном мес-сте. И это у меня отлично получилос-сь.

Чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, гулко отзываясь в ушах, я задала главный вопрос:

— Скажи, это Зарайна убила хозяина дома?

— Да, — последовал легкий, чуть заметный кивок.

— Но зачем?!

— Ей был дан четкий приказ убивать всех-х, кто попытаетс-ся отнять кольцо. Это была моя подс-страх-ховка на тот с-случай, ес-сли с-страх-хи вдруг не с-сработают, а ты, как прилежная воровка, попытаеш-шьс-ся забрать у нее перс-стень.

— То есть она должна была убить меня в любом случае?

— Да, — снова легкий кивок.

— Она понимала, что я — это я?

— Нет! — с чуть слышным сожалением. — В обратном с-случае заклятие могло и не с-сработать. Кровные узы — х-хитрая ш-штука, в этом твой муж прав. Я не мог рис-сковать.

— Откуда ты знаешь, в чем прав мой муж?! — Ему все же удалось вывести меня из равновесия.

— Дорогая, ты забыла, что у змей отличный с-слух-х?

Отличный слух? Да чтоб ты оглох, гадина чешуйчатая!

— Когда… — Я с трудом проглотила вставший в горле комок. — Но как ты сумел добраться до Зарайны?

— Твою с-сес-стру погубило прис-страс-стие к арнавс-скому вину. Погреба, как ты знаеш-шь, вс-сегда безлюдны. Мне понадобилос-сь от с-силы дес-сять минут, чтобы внуш-шить ей мыс-сль о перс-стне и твоем убийс-стве. Я поэтому немного задержалс-ся и опоздал к тебе на вс-стречу. Некрас-сиво с-с моей с-стороны! Извини!

Вопиюще хладнокровная жестокость! А еще неприкрытая наглость! Я мысленно стиснула зубы. Мало того, что едва не убил, так теперь еще и глумится, весельчак хренов!

Память услужливо воскресила вечер встречи в беседке и сияющие глаза сестры. «Хочу взять с собой бутылку этой вкуснятины!» — просительно улыбнулась она мне. И я своими руками толкнула ее в ловушку, посоветовав обратиться к повару, который знает наизусть расположение винных бутылок в погребе! Какой ужас! Все это время мои близкие находились в смертельной опасности!

— Подумать только, все это время ты был рядом с моим сыном! Более того, готовил для него еду! — криком вырвался наружу мой запоздалый ужас.

— Я не трогаю детей! — категорично отрезал тизарр, скорчив брезгливую гримасу. — Это мой принцип. Кс-стати, с-сын твой мне понравилс-ся. Если бы твой муж не помеш-шал нам, мы могли бы забрать его с-с с-собой.

Я недоуменно нахмурилась, предчувствуя недоброе.

— Куда забрать?

— В долину. Отец получит с-свой артеф-факт. Я — тебя в качес-стве утеш-шительного троф-фея. А ты ос-станеш-шьс-ся с-с с-сыном в качес-стве моего с-свадебного подарка.

— Какой еще свадебный подарок? Ты же меня ненавидишь! — попыталась отшутиться я, чувствуя, как тоскливо сжалось сердце в груди — слышать вновь старую песню от Таная было крайне неприятно. Особенно теперь, с учетом всех произошедших событий.

— Ненавис-сть? — Тизарр удивленно вскинул тонкие брови. — Нет, это с-слиш-шком с-сильно с-сказано. Разумеетс-ся, я зол на тебя, но это пройдет и нам нис-сколько не помеш-шает.

Я хотела было вспылить и поведать ему в ярких красках, не стесняясь эмоций и выражений, все, что помешает лично мне, а затем передумала. Во-первых, моя злость ничего не даст. Все, что случилось, случилось уже, и предотвратить ничего нельзя. Во-вторых, Танай может сколько угодно строить воздушные замки на мой счет — все равно не поможет. В-третьих, всю необходимую информацию я уже узнала. В-четвертых, забирать перстень у Таная сейчас нельзя. Если демоны пришли в долину, то, возможно, артефакт — действительно единственный шанс на спасение. Хотя…