Странная история! Оставим ее на совести Управления безопасности. Ребята явно недоговаривают, но какое мне дело до семейства Лионель?

Человек в штатском слово сдержал, позволил задать арестованной пару вопросов практического свойства. Часть она проигнорировала, на часть ответила, но картина прояснилась, я обретала почву для легенды.

— Пойдемте! — хассаби вновь тронул за плечо. — Они тут до утра, а у нас дела.

За время допроса он не проронил ни слова, нетипично для Лотеску. Внимательно слушал, временами записывал.

Не поворачиваясь спиной к задержанной, сотрудник отворил дверь.

— Выберетесь, хассаби?

— Вполне, — кивнул начальник. — Я хорошо ориентируюсь в пространстве, спасибо.

Снова бесконечные коридоры, покрашенные в мерзкий зеленый цвет, ровный мертвый свет. Он словно нагнетал атмосферу, готовил к заключительному акту пьесы.

Справлюсь ли я, не геройствую ли? Вдруг тот же Сонер явится с парциленом? Тогда конец, никакие ликвидаторы не спасут.

Вернулась старая вредная привычка — я жевала нижнюю губу.

Пальцы то ли дело сжимались и разжимались — сказывалось внутреннее напряжение.

— Все будет хорошо, мы подготовились, — попытался успокоить Лотеску.

Промолчала. Ему ли не знать, сколько проколов случается в идеальных планах? Но обратной дороги нет.

Тот же безликий огнемобиль отвез к многоквартирному дому госпожи Лионель.

Тускло мерцали фонари у подъезда; лишь в немногих окнах горел свет.

Нервничая, косилась на угрюмых ребят — мою защиту. Шайтан, во что я ввязываюсь!

Лотеску остался в управлении. С ним чувствовала бы себя спокойнее. Видимо, еще не стерлись воспоминания о защитнике в ночь убийства, в минуту опасности тянуло прижаться. Мысленно фыркнула. Хватит, отлипай от хассаби. Вечно на шею вешаешься, мужик уже начал благодарности ждать. Будто не вижу!

В сумочке лежали два неприметных прибора: диктофон и преобразователь речи. С помощью последнего я сымитирую интонации госпожи Лионель. Надеюсь, правильно запомнила ее мимику, манеру выражаться, а то рандеву закончится, не начавшись.

Сделала пару глубоких вздохов и щелкнула ремнем безопасности. Зачем тянуть, лучше осмотреться.

— Помните, мы рядом, — напутствовал человек в штатском и предупредительно, обойдя огнемобиль, открыл дверь. — Сигнал опасности не забыли?

Кивнула. Хотя, по-моему, проще заорать, чем глубокомысленно заявить: «Мне душно!»

Сорнейское посольство заботилось о сотрудниках, снимало квартиры в элитных домах. Этот, правда, оказался без консьержа, хотя комнатка имелась. Подозреваю, его увезли для дачи показаний. Хм, я бы создала видимость, будто консьерж ненадолго отошел, иначе преступники забеспокоятся. Поделилась соображениями с провожатыми, те, вопреки ожиданиям, согласились.

В коморке вспыхнула настольная лампа, поверх клеенки легла газета. Рядом — карандаш. Складывалось впечатление, будто служащий гадал кроссворд и отлучился по естественной надобности.

Госпожа Лионель жила на четвертом этаже. Казалось, подъемник полз туда целую вечность. Но вот двери открылись, и я оказалась в холле на пять квартир. Моя — третья справа, засада оккупировала соседнюю.

Мигнув, опали охранные чары. Щелкнул замок, и я вытащила пластину из считывателя. С замиранием сердца распахнула дверь и в полном одиночестве переступила порог чужого жилища.

Хм, не похоже на уютное гнездышко. Вроде, растения, картины, диван с цветастыми подушками, но все безликое, холодное, как в гостиничном номере. Словно секретарь посольства заплатила дизайнерам за создание видимости жилища, в котором никогда не ночевала. Ни одной личной вещи, все выверено, симметрично.

Квартира для явок? Тогда обыскивать бессмысленно, документы хранятся в настоящем жилище. Госпожа Лионель не великий стратег, я бы искала любовника, сестра — слишком очевидно. Хотя… Иногда верные решения лежат под носом.

Время до встречи есть, успею поделиться соображениями. Пусть шипят, что воспользовалась диктино, сами виноваты, знали, безмолвной приманки не выйдет.

Поколебавшись, устроилась на подоконнике, чтобы видеть улицу перед подъездом, и набрала Лотеску. Начальник решил, будто испугалась, начал подтрунивать, но быстро умолк. Мои соображения показались ему разумными, хассаби похвалил и обещал лично потолковать с задержанной. Мир праху ее выдумке!

Убрала диктино в потайной карман — прежняя работа приучила делать такой в повседневной одежде, — и включила преобразователь, крайне осторожно, чтобы не сбить настройки. Поглядим, как работает эта штука.

Собственный голос напугал. Нет, я знала, он изменится, но не настолько же! Понятия не имею, как за пару часов специалистам Управления безопасности удалость создать столь мастерскую фальшивку. Главное, следить за интонациями и высотой, не произносить слишком длинные предложения.

Стрелка часов медленно, но верно подползала к минуте «икс».

Ладно, шокер в сумочке, ребята за стенкой, выберусь. А если нет, стану вредным призраком, испорчу жизнь Управлению безопасности.

Уловив отблеск фар, впилась взглядом в неясный силуэт. Сердце билось так, что казалось, выскочит из груди.

Кто же, кто из двоих?! И ко мне ли вообще? Вдруг припозднившийся жилец? Но тогда бы он загнал машину в гараж, а не… Отъехал? Так и есть, машина мигнула фарами и исчезла.

Недоумение смешалось со страхом. Не в силах сидеть, металась по комнате, и подскочила на месте, услышав звук отворяющейся двери. Волосы встали дыбом. Шайтан, даже в горле пересохло! Так, спокойно, спокойно, ты его ждешь. Для тебя он не убийца. Вдох, выдох и улыбка.

— Доброй ночи, Арина, — голос принадлежал Абелю Бернарду. — Что за срочность? Не могли обождать до утра?

Судя по всему, ночной звонок потревожил министра, нарушил его планы.

— Обстоятельства, — скопировала подергивание плечиком настоящего секретаря посольства.

Во рту — настоящая пустыня.

Ну же, Лена, он тебя не узнает, корсет затянули знатно, уменьшили грудь на размер, если не больше. Свет подходящий — интимный. Вроде, и собеседника видно, и щелкнуть выключателем не хочется. Надеюсь, не хочется, иначе конец, Бернард узнает, никакой макияж не спасет.

— Слушаю!

Министр развалился на диване, закинув ногу на ногу.

Ага, ясно в каких они отношениях. Бернард не уважает хозяйку квартиры, она для него пустое место. Может, переспали пару раз, не удивилась бы. Арина Лионель — девушка красивая и точно без ожиданий вроде квартиры и бриллиантов.

— А где Лоджер? — на свой страх и риск назвала второго зама столичной Карательной по имени. — Его это тоже касается.

И напряглась, ожидая реакции.

Пан или пропал.

— У него проблемы. — Ага, значит, ишт Сонер для хозяйки действительно просто Лоджер. — Разве он не говорил?

— Лоджер стал таким скрытным! — постаралась уйти от неудобного вопроса.

— Еще бы, когда сотрудник попался на неприятном деле! — хмыкнул министр и попросил: — Налейте чего-нибудь, чувствую, разговор долгий.

Шайтан, где тут бар? Проколюсь на элементарном!

— Сейчас, только стаканы принесу.

И заодно кухню обыщу, вдруг что в леднике залежалось?

В нужный момент судьба повернулась лицом, подкинув початую бутылку вина рядом с одиноким кусочком сыра. Оставалось только достать бокалы, но с этим проще, наверняка в мойке. Так и есть, госпожа Лионель не успела помыть после свидания.

— Вот, — со сладкой улыбкой водрузила на столик выпивку. — По-моему, лучше вино. Мне тоже не помешает подлечить нервы. Полагаю, — чуть понизила голос, — вскоре придется вернуться в Сорней, ухаживать за внезапно заболевшей родственницей. Лучше переждать, слишком опасно. Но сначала давайте покончим с прошлым делом. Посол постоянно дергает, — пожаловалась министру, надеясь, что он поддержит разговор.

— И кто же вас тревожит, Арина? — Бернард попытался заглянуть в лицо.

Вот зараза, не хочет признаваться!

— Полагаю, те же, что Лоджера. Еще не добрались, но хватит того, что интересовались счетом. Хорошо, он безличный, а клерк в банке очарован моей красотой.